История о том, как маленькое семейное производство стало бестселлером на рынках Европы, Австралии и Америки.
Инна Прохорова: «В России не было игрушек, в которые мне самой хотелось бы поиграть с дочерью, и мы их сделали!» История о том, как маленькое семейное производство стало бестселлером на рынках Европы, Австралии и Америки.
Инна, расскажи, пожалуйста, с чего началась «Радуга Грёз»? Почему у бренда такое название?
Игрушки «Радуги Грёз» – это то, чего мне всегда не хватало самой. Когда 8 лет назад родилась моя старшая дочь, не было игрушек, произведенных в России, в которые мне самой захотелось бы поиграть с дочерью… И мы их сделали!
Я долго не могла придумать название, а у моей подруги был интернет-магазин детских товаров «Радуга Грёз», который она на тот момент закрывала. Подруга предложила взять это название. Был момент, когда я хотела поменять имя бренда, но не решилась. А сейчас нам с ним очень хорошо.
Ты мама троих детей. Они играют в «Радугу»? Можно назвать их твоей фокус-группой?
Да, мои дети играют в «Радугу Грёз». Мы живем в маленькой квартире в Красной Поляне, у нас 42 квадратных метра на пятерых, и я верю в то, что дети лучше играют с меньшим количеством игрушек. Поэтому у нас дома около 30 игрушек и 7 из них — это «Радуга Грёз».
Мне очень нравится подход европейцев к выбору детских игрушек. Они считают, что не дети выбирают игрушки, подобно тому, как родители выбирают за детей их ежедневный рацион. Я сама выбираю игрушки детям. Каждая игрушка в нашем доме имеет много игровых возможностей, не раздражает глаз в детской и отличается качеством.
Можешь ли ты назвать себя бизнесвумен? Есть ли в тебе предпринимательское начало? На твой взгляд, это приобретенное или врожденное качество?
Если бы я хотела чем-то занять себя, я бы выбрала менее энергозатратное занятие, например, вышивала крестиком. «Радуга Грёз» – это большое вложение времени, сил, эмоций, а вложения должны быть вознаграждены, поэтому мы точно делаем бизнес, а раз я женщина, то думаю, что могу носить имя бизнесвумен. Что же касается предпринимательского начала — я умею видеть возможности. Этот навык точно можно выработать, тренировать, как мышцу.
Были моменты отчаянной усталости, когда хотелось всё бросить? Как ты восстанавливаешь энергию?
Я стараюсь придерживаться фразы, которую приписывают Бэнкси: Learn to rest not to quit. Надо не допускать истощения. Для этого я стараюсь работать меньше, но продуктивнее.
Я проследила за уровнем энергии в течение дня, мои пики активности — это раннее утро и вторая половина, примерно с 16 до 18 часов. На это время я планирую самые важные рабочие дела. А если говорить о восстановлении, то я наполняюсь семьей, чтением и прогулками на природе.
Ты много учишься? Что изучаешь?
У меня нет высшего образования, но я стараюсь находить новые знания и применять их в жизни. Я часто читаю книги, прохожу онлайн курсы. Самые близкие мне темы: воспитание, майдфулнес, творчество и маркетинг. Из недавних, понравившихся мне — курс Лены Сахаровой “Духоподъёмный курс по текстам» и зацепившая меня бизнес книга – «Patagonia» Ивон Шуинар.
Возникали ли у вас вопросы по поводу экологичности продукции? Мы сейчас говорим не только об использовании красок и упаковке, но и о вырубке леса.
Самое главное, что я стараюсь делать — это неагрессивный маркетинг. Я мечтаю о том, чтобы люди приобретали товары осознанно, не хочу, чтобы наши игрушки были спонтанной покупкой. Если человек покупает игрушку и играет с ребёнком продолжительное время — моя эко миссия выполнена.
С самого начала основания «Радуги Грёз» мы закупаем дерево у ответственного поставщика. Это дерево, которое специально посадили, срубили, а потом на его месте посадят новые. Таких поставщиков в России очень мало, дерево у них стоит в разы дороже и для того, чтобы работать с ними, нужно покупать сразу много сырья. Единственный минус, что у них нет международного сертификата, подтверждающего, что лес восстанавливаемый, но им это просто не надо. В январе этого года мы заменили пластиковую упаковку картонным коробками, которые стоили целое состояние, потому что в России можно заказать только очень большой тираж. Зато у нас теперь много коробок.
Недавно мы стали использовать неидеальное дерево для игрушек. Этот материал не бывает абсолютно белым, на нем всегда есть отметины. Раньше мы не использовали его, а отапливали им мастерскую. Но это нечестно по отношению к природе, а ещё в таком дереве — настоящая и чистая красота. Мы запустили линейку игрушек с отметинами и показываем людям, насколько они красивы. Эти отметины на дереве стали частью нашего брендинга, мы отразили их в точечках над буквой «ё». Я придерживаюсь принципа маленьких поступков, не прыгаю в пропасть экологичности, а иду к ней небольшими шагами.
Расскажи о динамике вашего развития в цифрах.
Каждый год наш оборот растет и это самый важный показатель для меня. В 2018 наш оборот был 30 млн руб, но основной скачок был с августа, когда наши игрушки стали активно продаваться за рубежом.
Вы поменяли курс с масштабных продаж на российском рынке на зарубежный, почему?
Мы не меняли курс, это произошло само. В России независимые магазины игрушек закрывались, а новые игроки не спешили запускаться. Наши оптовые продажи в России падали, но было много розничных продаж. Позже мы открыли розничный магазин на американском маркетплейсе Etsy, там наши игрушки купили несколько инфлюенсеров из Америки, Австралии и Европы. И мы буквально проснулись знаменитыми! По стопам этих блогеров пришли оптовые запросы от зарубежных магазинов. И сейчас у нас намного больше оптовых клиентов в Европе, Австралии, Азии и Америке, чем в России. Работа с оптовыми клиентами даёт нам возможность сконцентрироваться на производстве.
Существует ли бюрократия в бизнесе за рубежом?
В Европе больше ясности и простоты в этих вопросах, даже учитывая то, что мы делаем это дистанционно из России. Игрушки сертифицируются в Европе на неограниченное время, пока мы не изменим материал, форму или оборудование. В России же нас проверяют каждый год с выездом на производство.
Два года назад вы переехали в Сочи. Сложно ли дистанционно руководить производством? С какими трудностями столкнулись?
«Радуга Грёз» изначально была дистанционным проектом. Сами игрушки выпиливаются в Краснодарском крае, потом они едут в Зеленоград, где их красят, упаковывают и отправляют по всему миру. Менеджеры обрабатывают заказы из Украины, а фотографии и упаковку мы делаем в Минске. Мне нравится, что сейчас совсем необязательно быть привязанным к месту и чтобы найти своих людей я не ограничиваюсь одним городом.
Расскажи, пожалуйста, о своей команде и об истории появления в ней «своих» людей?
Команда – это самое сложное и важное. Мы – очень семейная история. На производстве у нас управляют процессом отец и сын, на покраске и упаковке работает девушка, ее сын, дядя и бывший муж, заказы обрабатывают две сестры. Мы работаем вместе с мужем. А фотографии и брендинг делает моя близкая подруга. Всех «своих» людей я втягиваю в работу, а они уже приводят своих.
Ожидала ли ты таких масштабов при запуске?
Определенно, не ожидала. Я просто занималась проектом, много в него вкладывала и верила, что все в жизни возвращается. Так и случилось.
Ведешь ли ты аналитику, есть ли маркетинговая и финансовая стратегия? Насколько твой стартап преобразился в части систематизации и автоматизации?
Я не сильна в цифрах, не строю прогнозов и планов. У нас нет бизнес-плана. По-моему, бизнес план не сильно отличается от мечтаний. А мечтать мне нравится больше, чем просчитывать прогнозы по формулам. Время от времени я пишу, в каких магазинах я бы хотела видеть «Радугу Грёз» и каких достижений хотела бы для нее и для себя, потом нахожу эти списки и вижу, что они сбылись. Магия.
Формула успеха существует?
Делать то, что любишь и не сдаваться.
Как считаешь, благодаря чему «Радуга Грез» стала такой популярной?
Игрушки были до нас и будут после нас. Я стараюсь всегда производить продукты актуальных цветов, минималистичных форм и такими, чтобы хотелось играть и взрослым. Мне сложно играть в Барби и машинки с детьми, но я с большим удовольствием построю что-то невероятное из деревяшек разных форм.
Есть ли процессы, которые ты могла бы делегировать, но не делаешь этого? Почему?
Я много отвечаю на почту и решаю сложные ситуации. Очень хочу автоматизировать наши процессы, написать скрипты для сотрудников, чтобы было меньше вопросов ко мне, но при этом не хочется утонуть в шаблонности.
Если бы ты начинала этот же проект сейчас, что бы ты изменила на первых этапах? Расскажи о своих ошибках.
Я бы не ограничивалась Россией. Я раньше думала, что в Европе все и без нас есть. Но они очень отзывчивы, поддерживают и очень много заказывают. Если бы я начинала работать там, у меня было бы больше уверенности в себе и в том, что наш проект нужен.
Был ли у вас рядом человек с опытом/ментор? На кого смотрите, кто вдохновляет?
Впервые я осознала, как будет выглядеть мой проект на воркшопе Веры Почуевой. Сейчас меня особенно вдохновляют Оля Малышева (365detox), Варя Веденеева (periodica и 365done) и наш дизайнер Карина Жуковская. Я очень рада знакомству с этими людьми и тому, что могу обратиться к ними за советом.
Каково это — работать с мужем?
Муж — мой самый близкий человек, я не просто так выбрала его, мне легко жить с ним и работать. Но мы учимся не говорить перед сном о работе и планировать не только дела, но и отдых.
Много времени проводите с детьми? Сколько времени вы посвящаете работе?
У нас трое детей, одна из которых младенец, а вторая на домашнем обучении. Мы живем далеко от бабушек и у нас нет няни. Дети всегда с нами. Когда я работаю, муж занимается детьми, а когда он работает, детьми занимаюсь я. Но старшие дети вполне самостоятельны и даже помогают с малышкой.
Новые продукты возникают из спроса, или вы придумываете их? Были ли у вас «провальные» позиции?
Новые игрушки — это микс моего видения и актуальных тенденций, которые я замечаю. Игрушки делаем вручную и маленькими партиями, поэтому они никогда не «залеживаются» на складе. Но провалы бывают. Например, мы создаем новую игрушку, а в производстве большой партии она оказывается слишком сложной. Спрос есть, а сделать много не можем. Поэтому сейчас мы стараемся предугадать все особенности, которые могут возникнуть.
В любом деле есть переломные моменты. Какие были у тебя?
Мой переломный момент наступил, когда мы получили награду на выставке в Париже от журнала Milk. Я в этот момент наконец-то стала избавляться от «синдрома самозванца» и стала больше творить и получать удовольствие от работы.
Какие сложности у твоего бизнеса на данный момент?
Работа из России — главная сложность. Наши банки не подключены к международной банковской системе, таможенные процессы в России стоят приличных денег и занимают много времени. Также непростая задача — развитие производства. Это серьезные вопросы, которые нам предстоит решить.
Почему ты не изменила название бренда/перевод, а сделала транслитерацию?
Мне нравится, что мы оставили русское название. Я хочу показать миру, что мы русские. Удивительно, но это название получается произнести всем нашим клиентам даже из Австралии, Китая или Германии.
Что дальше?
В сентябре мы едем на крупнейшую выставку Maison Object. Я готовлю новую коллекцию игрушек и мечтаю расширить производство.
Думала ли о новом проекте? Был соблазн запустить новое, или на базе бренда сделать ответвление? Или же планируешь остаться в своей нише?
Мне очень комфортно в детских игрушках и думаю, что мне еще есть, что сказать. У меня большие планы на эту жизнь.
О чем ты мечтаешь?
Мечтаю начать бегать, не волноваться из-за неважного, творить и о том, чтобы близкие были здоровы и счастливы.
